Меня удивило как безоговорочное превосходство Дыбмана в матче со столь опытным шашистом, так и его послематчевое заявление. В последующие 2 недели, которые мы провели в Риге, удивляться мне пришлось ещё не один раз. На открытии турнира выяснилось, что один из участников (В. Гусев) "вышел из возраста", поэтому будет играть вне конкурса. Когда после окончания жеребьёвки я сказал Саше, что одним конкурентом на титул чемпиона стало меньше, то получил такой ответ: "Владимир Рафаилович, мне безразлично, что Гусев вне конкурса. Если я играю в турнире, я должен занимать в нём первое место". Так оно и произошло. Дыбман занял 1 место (8 очков из 9-ти), опередив на 1 очко В. Гусева и на 2 - своего основного конкурента Н. Калнберзиньша.

На открытии соревнования нам выдали пропуска для бесплатного прохода на все культурные мероприятия в Рижском Доме офицеров. Я обрадовался:

- "О, Саша, все кинофильмы будем смотреть!" Последовал "холодный душ".
- "В.Р., Вы можете в кино ходить, а я не буду".
- "Саша, ты меня удивляешь. Почему не посмотреть кинофильм? Тем более, бесплатно".
- "Это Вы меня удивляете. Что это кино может дать мне полезного для шашек?".  

Оказалось, что Саша очень любит заключать пари. Делал он это также весьма своеобразно. Он мог спорить на любую тему, причём на любой вариант. Если, к примеру, я говорил, что баскетбольный ленинградский "Спартак" выиграет очередной матч, то Саша предлагал пари, что проиграет. Если я менял своё мнение (хоть через минуту), то Саша тут же говорил, что готов спорить, что "Спартак" выиграет...

Саша периодически высказывал (по самым разным поводам) свои мнения, которые (скажем так) противоречили общепринятым. Как-то я сказал ему: "Саша, когда ты повзрослеешь, ты поймёшь, что мир не будет вращаться вокруг тебя". Ответ был весьма неожиданный.  "Вы ошибаетесь, Владимир Рафаилович. Когда я стану взрослым, я создам для себя такой мир, который-таки будет вокруг меня вращаться". Но все эти нюансы бледнели перед главным. Мы каждый день блицевали. Подолгу.

Поскольку нигде в прессе того времени не было никакой информации о моих взаимоотношениях со "стоклетками" (не считать же информацией фотографию в журнале "Шашки" № 1, 1963 г.. стр. 17), считаю необходимым рассказать, с каким "багажом" я подошёл к баталиям с Дыбманом. В 1954 году в Ленинграде проходил первый чемпионат СССР по этой игре. Один из участников чемпионата, автор первой в стране книги о международных шашках Владимир Гиляров после сыгранной в очередном туре партии выходил в фойе и страстно, захватывающе интересно рассказывал о правилах стоклеток, показывал комбинации, окончания, ловушки... С его книгой "Стоклеточные шашки" я, практически, не расставался. Даже на лекциях в ВУЗе. Однажды так увлёкся, что не заметил, как ко мне подошёл лектор, капитан первого ранга Смыслов (курсанты называли его "гроссмейстер"). Он взял из моих рук книжку, задумчиво полистал её и стал говорить:

- "Да... Стоклеточные шашки... Наверно, очень интересная игра... Настолько интересная, что курсант Маламед позволяет себе читать её на моей лекции... И, видимо, не только на моей... Я правильно рассуждаю, товарищ курсант? Не только на моей?"
- "Так точно, товарищ капитан первого ранга! Не только на Вашей!"
- "Приятно слышать. Расценю это как смягчающее обстоятельство. И поскольку Вам не хватает времени для изучения этой игры, я попрошу Вашего командира роты предоставить Вам возможность заниматься в тихой, спокойной обстановке. Когда никто Вам мешать не будет".

В результате подряд 2 субботы и 2 воскресенья я был лишён увольнения в город. "Гроссмейстер" оказался прав. Обстановка была тихая и спокойная. Все сокурсники до понедельника в роте не появлялись...

После ленинградского чемпионата я и увлёкся стоклеточными шашками. Приобретал и тщательно изучал всю появлявшуюся литературу. Но с классическим контролем сыграл всего дважды. В двух полуфиналах чемпионата Ленинграда. Оба завершились одинаково. 2 место, выход в финал, окончание отпуска, возвращение на флот. В двух этих турнирах проиграл всего одну партию - одному из старейших мастеров города, 5-тикратному чемпиону Ленинграда Михаилу Андреевичу Бурковскому. 

М. А. Бурковский запомнился мне как руководитель шашечного кружка в Доме культуры железнодорожников, который находился в те годы на Обводном канале. За 10 лет (1949 - 1959) мне довелось сыграть в этом помещении (при неизменном судействе Бурковского) 5 турниров. Хорошо, в частности, помню начало первых двух. 1949-ый. Квалификационный турнир шашистов второй категории. Первая партия - с Филипповым. Партию я начал ходом 1.e3-d4 ("Игра Филиппова"), сказав при этом, что с ним просто не имею права играть другой дебют. Партия закончилась вничью, а турнир - неудачей. Норма первой категории не покорилась. 

1952-ой. Четвертьфинал первенства Ленинграда. Перед первой партией со слушателем военной академии А. Винниковым к нему подошёл Михаил Андреевич и шутливо спросил: "Товарищ лейтенант, я думаю, что курсант, в силу своего низшего звания, обязан Вам проиграть?" -" Если будет выполнять требования устава, то да, обязан. А вдруг, он недисциплинированный?" Все рассмеялись. Партию мне удалось выиграть. Она послужила началом нашей многолетней дружбы. После увольнения Анатолия Винникова из армии и перехода известного детского шашечного тренера И.Р. Перченка из ДПШ города Пушкина в ДПШ Василеостровского района, место Исаака Рувимовича занял А. Винников. 

Вернусь к стоклеточным шашкам. Отсутствие турнирной практики в них мне пришлось компенсировать тщательным изучением имеющейся литературы и... многочисленными блицами с латышскими, ленинградскими, армейскими мастерами. Вроде, чему-то научился, т.к. получалось неплохо.  А тут... Во время пребывания в Риге я сыграл с Сашей Дыбманом примерно 200-250 партий. Играл "строго по науке". И проигрывал, проигрывал, проигрывал... Может и сделал 20-25 ничьих... Я был в шоке. Как же так? Занимаюсь стоклетками уже четверть века. В блице "бил" многих приличных мастеров, иногда и "самого" Сергея Сергеевича. А после игры с этим мальчиком прихожу к неутешительному выводу. Что я, по сравнению с ним, просто в этой игре ничего не понимаю! Мой коллега И.Р. Перченок сказал мне: "Из Риги Вы вернулись почерневшим".

Дней через 5 после нашего возвращения из Риги мне позвонил директор одного из интернатов Ленинградской области и попросил приехать к ним вместе с Дыбманом. Я должен был рассказать о шашках и о Дыбмане, а Саша - провести сеанс одновременной игры на 20-ти досках. Что мы в ближайшие дни и осуществили. Когда я рассказывал о Саше, то, в частности, сказал такую фразу - " Мальчики и девочки, запомните сегодняшний день. По моему твёрдому убеждению вы сейчас будете играть с будущим чемпионом мира". После окончания сеанса нас накормили обедом, а директор интерната взял у Саши автограф, дал мне свой номер телефона и попросил позвонить, если моё предсказание сбудется. На обратном пути в поезде я сказал Саше: "Очень надеюсь, что ты меня не подведёшь, и мой звонок директору интерната состоится". Саша на полном серьёзе ответил, что постарается.

В тот же день, приехав домой, я застал там гостя. Это был мой бывший магаданский ученик, 24-хлетний Гена Туник. Сейчас Геннадий Туник - известный шахматный гроссмейстер. Чемпион России 1984 года. Чемпион России среди ветеранов 2016 года. Бронзовый призёр личного чемпионата Европы 2017 года среди ветеранов 50+, чемпион Европы прошлого года в составе команды ветеранов 65+.  О своём недолгом шашечном пути (который начался в 1966-ом году) рассказывает он сам. 

"В это время в моей молодой шахматной карьере наступил неожиданный поворот. В Магадан по долгу воинской службы из Ленинграда прибыл известный советский шашист мастер спорта В. Р. Маламед... Так вот, не помню уж точно как, но он сумел убедить меня заняться шашками. Надо признаться, что мой спортивный рост в игре был стремительным. Достаточно сказать, что уже в 1968 году, будучи кандидатом в мастера, я разделил 1-2 места в чемпионате России среди юношей, а на следующий год стал чемпионом. В 1971 году я занял 2 место в чемпионате профсоюзов СССР среди юниоров, отстав лишь от известного гроссмейстера Николая Мищанского. На этом моя короткая шашечная карьера завершилась. В. Р. Маламед завершил свою службу в Магадане и уехал, а без такого наставника продолжать заниматься шашками мне казалось делом бесперспективным... Здесь замечу, что если в шашках у меня был квалифицированный тренер, то в шахматах у меня тренера никогда не было и до всего приходилось докапываться с помощью литературы. Думаю, что именно это и являлось причиной моего медленного спортивного роста в молодые годы. Так что значение тренера мне хорошо понятно на собственной шкуре" (Интервью с гроссмейстером Г. Туником. 25.04.2010)

Я "заболтал" своего гостя рассказами о талантливом мальчике, и Гена захотел с ним сыграть - " Ты ещё помнишь правила "стоклеток"?, - шутливо спросил я. - "Вроде, что-то помню",- ответил Гена , и мы поехали во Дворец пионеров.

Когда мы зашли в отделение шашек, то Дыбмана там не было. Был Маньшин. Я попросил Сергея Сергеевича "проэкзаменовать" моего бывшего ученика. К моему большому удивлению, матч закончился вничью 5:5, причём Маньшину пришлось отыгрываться после проигрыша двух партий. Пришёл Дыбман. С. С. сказал Саше: - "Передаю тебе бывшего ученика Владимира Рафаиловича, Учти, что со мной он сыграл вничью". В этом матче тоже были ничьи. Четыре. Остальные партии выиграл Дыбман. После этого разгрома Гена сконфуженно обратился ко мне с просьбой дать оценку его игры. "Блестяще!, - отреагировал я, - Сергею Сергеевичу 10-типартиевые матчи я всю жизнь проигрывал. Ты сыграл вничью. И с Сашей ты 40% партий свёл вничью. Мои результаты с ним - не более 15%". Когда мы вышли из Дворца, Гена восхищённо сказал: "Да... Фантастически играет пацан!" Я ответил (и повторил ему эти же слова несколько дней тому назад), что, по моему мнению, если бы он сам 5 лет прозанимался бы не со мной, а с Маньшиным, то, конечно, уровня Дыбмана бы не достиг, но наверняка также был бы в элите советских шашистов.

Как-то Сергей Сергеевич попросил меня поговорить с Дыбманом. - "Володя, меня очень беспокоит отношение Саши к школе. Ведь по 8-й класс он учился очень хорошо. А сейчас я вынужден регулярно ходить в школу и упрашивать учителей, чтобы они ему двоек не ставили. Да и стал он вести себя с учителями не очень корректно. Учительница химии жаловалась мне, что Дыбман подошёл к ней и спрашивает:

- "Ну, Вы мне тройку-то, наконец, поставили?" Та отвечает:
- "Саша, я не понимаю, почему я должна тебе ставить тройку?" А он ей:
-"Это я не понимаю, почему бы Вам её не поставить?"

Я прошу тебя поговорить с Сашей. У тебя высшее образование, а у меня и со средним не очень. Саша это знает, поэтому я в этом вопросе для него не авторитет". 

При очередной встрече с Сашей я затронул этот вопрос. Его ответ был тот же, что про кино.

- "Что мне эта школа может дать для шашек?"
- "Ты решил пойти по пути Фишера? Он тоже бросил школу в 15 лет".
- "Фишеру было проще. Ему не нужно было школу посещать. А я каждый день занимаюсь шашками не менее 6-ти, 8-ми часов и ещё обязан тратить время, чтобы на уроках отсиживать".
- "И ты ничего на них не слушаешь, ничего не знаешь?". Саша улыбнулся.
- "Кое-что знаю. Например, закон Архимеда. Правда, не по учебнику, а в стихах".  И Саша продекламировал мне четверостишие, которое кончалось словами: "Столько выльется воды, сколько втиснуто туды".

На этом наша беседа о школе закончилась. Маньшин ещё дважды "жаловался" мне на Дыбмана. -"Володя, ты же знаешь, в те дни, когда я уезжаю в командировку ночными поездами, я немного раньше заканчиваю вечерние занятия. Последний раз, когда я уезжал в прошлом месяце, на занятиях был Саша. Я сказал, что сегодня, ввиду моего отъезда, все должны уйти домой. Все встали и ушли. Кроме Саши. Я его спрашиваю:

- "Ты что, не слышал, что я сказал?" А он мне отвечает
- "Всё я слышал, Сеич. Только мне это по барабану. Вам положено сегодня 4 часа занятий с нами. Вот и занимайтесь".

Что мне оставалось делать? Вынужден был остаться до 9-ти".  "Когда Саше первый раз разрешили выезд за рубеж, он отказался идти в спорткомитет оформлять необходимые документы. - "Сеич,- сказал он мне, - с какой стати я должен куда-то ходить? Как я понимаю, не спортсмены существуют для спорткомитета, а спорткомитет для спортсменов. Пусть сделают, всё, что надо и принесут мне сюда". Сколько мне стоило нервов всё это уладить!"

Следующая моя поездка с Дыбманом состоялась в самом начале 1979 года. В зимние каникулы в Харькове прошли командные соревнования по международным шашкам -"Большие шашки". Как-то не заладилось с самого начала. Поезд с Московского вокзала должен был отправиться незадолго до полуночи, но посадка на него была отменена из-за заноса путей снегом. Вся наша команда - три Александра (Дыбман, Иванов и Гордин), Оля Горелик и автор этих строк были приглашены в гости родителями Оли в их квартиру, которая находилась недалеко от вокзала. Там сидели, разговаривали, пили чай. И каждые 15 минут звонили в справочную вокзала. Только в 4 часа ночи мы вошли в вагон. Поскольку состав выбился из расписания, то и до Харькова мы добирались необычно долго. А там...  В статье "Дистанция с препятствиями" ("Шашки" № 3, 1979 г.) Я. Шаус рассказывает, насколько безобразно было организовано соревнование. После обзора спортивных и творческих итогов Шаус пишет: "Автор не хотел бы вызвать нарекания за неумеренное "утрирование" теневых сторон турнира".  Яша, какое "утрирование"?! Всё было ещё хуже, чем ты написал. Да, было очень холодно. В нашей комнате мы занавесили все окна одеялами и не видели дневного света. Спали под тремя-четырьмя одеялами. Комнаты закрывались только изнутри. Поэтому, уходя на тур, участники не были уверены, что по возвращении все их вещи будут на месте. И не хочется даже вспоминать, сколько мне пришлось "воевать" в ресторане с официантками и директором, чтобы обслуживание детей стало более качественным и менее бескультурным... Помимо общих проблем в нашей команде "обозначились" и свои. Оказалось, что у Саши Гордина могут возникнуть вопросы, как ему выйти из умывальной комнаты. У Саши Иванова пропали ценные наручные часы. Правда, через некоторое (довольно продолжительное) время он обнаружил их в одном из одеял... Некоторые проблемы со здоровьем возникли у Дыбмана. А вольнолюбивая Оля Горелик никак не могла понять, почему, для того, чтобы ей посетить в Харькове своих знакомых и родственников она должна спрашивать у меня разрешения, а не просто поставить меня в известность о своём намерении...

Вернёмся к шашкам. Перед началом турнира главный судья В. Мысин провёл совещание с тренерами. В частности, решался вопрос, допускать ли в турнирный зал тренеров команд. Слово взял Я. Шаус.  - "Я считаю, что тренеры могут находиться в турнирном помещении, т.к. команду Ленинграда привёз не Маньшин. А Володя, я думаю, подсказывать своим игрокам не будет". Яша, улыбаясь, посмотрел на меня. Я тоже улыбнулся. "Яша, - сказал я, - если ты думаешь, что я могу что-то подсказать Дыбману, то ты делаешь мне огромный комплимент". Вопрос о допуске тренеров был решён положительно.

Перед матчем с командой Харькова было понятно, что команда Ленинграда на призовые места  претендовать не может. Но меня очень интересовала встреча на первой доске. Дело в том, что тренер харьковчан Александр Вирный, практически, весь турнир громогласно говорил о том, каким гением является его сын Вадик, играющий на первой доске. Накануне партии я спросил у Дыбмана, не смущают ли его эти высказывания.  - "Владимир Рафаилович, - спокойно ответил Саша, - завтра я с ним играю. После этого станет понятно, кто из нас гений". Партию выиграл Дыбман.

Столик окружили тренеры и стали задавать Саше вопросы. У меня возникло мимолётное впечатление, что в данный момент именно маститые тренеры выглядят как ученики Дыбмана... 

Для объективности хочу напомнить, что через совсем непродолжительное время Вадим Вирный нанёс Александру Дыбману сокрушительное поражение в гораздо более важном соревновании. В коротком матче из 6-ти партий на звание чемпиона мира среди юниоров Вадим выиграл подряд 4 первые партии...

К сожалению, на закрытии турнира произошёл неприятный инцидент. Объявляя результаты, В. Мысин неправильно произнёс фамилию победителя на первой доске. Вместо "Дыбман" он сказал (вроде бы...) "Дубов".  И Саша позволил себе очень бестактный вопрос в адрес главного судьи. Мой совет, пойти и извиниться, Саша проигнорировал. Это счёл необходимым сделать я....

В этом же году Дыбман впервые играет в финале чемпионата СССР по международным шашкам среди мужчин. Чемпионат юбилейный, 25-ый. Я вспоминаю, что в 1965 году тоже в первый (и, увы, в последний...) раз играл в юбилейном, 25-ом чемпионате страны по русским шашкам. Был удовлетворён занятым 10-ым местом. Поделился своими воспоминаниями с Сашей. Он удивился.

- "Владимир Рафаилович, как это можно быть довольным, заняв всего лишь 10-е место?"
- "Ты думаешь, что ты в первый раз сыграешь лучше? Там же такие "зубры"!
- "Я же говорил год назад Вам в Риге, что мне всё равно, кто играет в турнире. Я должен занимать только первое место".

 В своём первом чемпионате СССР Дыбман занял, как известно, третье место, отстав от победителей М. Кореневского и А. Могилянского всего на пол-очка, опередив при этом таких "гигантов" как  А. Гантварг, М. Корхов, Р. Лещинский, Н. Мищанский, А. Чулков, М. Шавель, В. Щеголев. Как говорил мне С.С. Маньшин, экс-чемпион мира голландский гроссмейстер Тон Сейбрандс был так впечатлён игрой Дыбмана, что, опубликовав статью об итогах 25-го чемпионата СССР, назвал её (в переводе на русский) "Дыбман и другие". 

Я предположил, что Саша смог занять столь высокое место потому, что остальные участники не знали об его истинной силе. В следующем чемпионате, предполагал я, может создаться некая "группировка", которая не позволит ему быть в призёрах. Своими предположениями я поделился с Сашей и спросил, не беспокоит ли его такая возможность "заговоров" против него? - " Нет, - ответил он, - не беспокоит. Я буду играть так, что никакие "заговоры" мне будут не страшны".  Действительно, в следующем году Саша занял в чемпионате страны второе место, а в 1983-ем, 1984-ом и 1986-ом стал чемпионом СССР.

Немного подробнее хочу рассказать о 27-ом чемпионате. Он проходил в Ленинграде. На заводе. В заводском клубе. Организаторы думали, что в обеденные перерывы рабочие с удовольствием будут наблюдать за творчеством сильнейших шашистов страны. Увы! Я был на этом турнире заместителем главного судьи. Рабочие, если и появлялись, то не более 5-ти, 7-ми человек. Я как-то решил выяснить причины такого отношения и зашёл в заводскую столовую, побеседовал с несколькими рабочими, бывшими там. Ответы были почти одинаковыми. "Эх, милок! Нам бы успеть пообедать, да пивка попить. Какие ещё шашки? Да ещё какие-то стоклеточные".  Главным судьёй чемпионата был В. Мысин (оскорблённый Дыбманом на "Больших шашках"). У меня были некоторые опасения, что он, помня тот случай, будет несколько необъективен по отношению к Саше. Такого не произошло. Главный судья был одинаково вежлив ко всем участникам турнира.

Хочу рассказать о своём "хулиганстве" на этом чемпионате. Надеюсь, что (по причине "истечения срока давности") буду прощён "пострадавшим". Гроссмейстер Михаил Корхов приехал на турнир месте со своей молодой женой. В тот день, когда Миша играл с Дыбманом, я покинул стол судейской коллегии, сел в зрительном зале рядом с очаровательной супругой Миши, и мы премило "проболтали" (шёпотом!) всё то время, пока длилась партия. Миша проиграл. Это было единственное поражение Корхова...  Миша, прости...

В ноябре 1987-го года мне позвонил С. Маньшин.

- "Володя, я прошу тебя сейчас приехать ко мне во Дворец".
- "А что случилось?"
- "Я хочу, чтобы ты принял участие в тренировочных сборах с Сашей Дыбманом".
- "Каких сборах, Серёжа? Ведь Саша только что закончил матч с Гантваргом".
- "Я договорился в спорткомитете о 6-тидневных сборах".
- "А зачем я понадобился?"
- "Вдруг у Саши возникнут какие-нибудь вопросы по эндшпилю". Я засмеялся.
- "Саша всего Мозера наизусть знает!" Засмеялся и Маньшин.
- "Ну, просто хочу неделю с тобой пообщаться. Освобожу тебя от работы. В гостинице "Спортивная" нам будет предоставлено по номеру. Я ездил туда договариваться. И еда там прекрасная. Есть ещё кое-какие детали. Приезжай, расскажу".

Я приехал. "Детали" оказались настолько привлекательными, что отказаться было невозможно. Это были мои последние встречи с Дыбманом. Больше мы не "пересекались".

Ещё небольшой нюанс, характеризующий Дыбмана. Когда он уже был чемпионом СССР, в Ленинграде проходили очередные городские командные соревнования. Все с нетерпением ожидали "поединка" Дыбман - Маньшин. Но партия закончилась вничью через считанные минуты. На вопрос, почему он не попытался выиграть, Дыбман ответил, что, по его мнению, пытаться выиграть у своего учителя - это очень нетактично.

В самом начале мая 1998-го я в последний раз прилетел в Санкт-Петербург. Узнал, что В. Лангин планирует провести блиц-турнир, посвящённый победе над Германией. Я позвонил ему и спросил, можно ли мне принять участие. "Конечно, Владимир Рафаилович,- ответил Володя, - и шутливо добавил, - тем более, с Вашим участием турнир станет международным". Блиц проходил в течение двух дней и завершился приятным банкетом. Первое место занял автор этих строк. На одно очко отстала Алина Тихеева. Ещё на пол-очка - Б.М. Герцензон.