20 января в Эйндховене завершился матч между чемпионом мира 2021 года Александром Шварцманом (Россия) и чемпионом мира 2018 года Рулом Бомстрой (Нидерланды). Предлагаем вашему вниманию интервью с российским спортсменом.

— Здравствуйте, Александр! Расскажите, пожалуйста, свои общие впечатления о матче. Понравилась ли вам его организация?

— Здравствуйте, Иван! Если не брать какие-то мелкие детали, я считаю, что матч прошёл на высоком уровне. Всё было хорошо организовано – такие вещи, как проживание, питание, зал для игры, реклама, онлайн-трансляция и так далее, особенно учитывая эту ситуацию с пандемией, которая была в Нидерландах.

К сожалению, не было зрителей, но на самом деле, если бы я захотел пригласить голландских друзей, например, – такое было возможно. Просто надо было на входе показать QR-код с вакцинацией – и всё. То есть все шашисты, которые хотели, если бы попросили меня, могли прийти, но таких было немного, и я не злоупотреблял этим правом, но тем не менее какие-то мои друзья приезжали.

— Как зритель отмечу, что для нас были организованы ежедневные стримы на английском языке с участием сильнейших нидерландских шашистов, которые собрали немало просмотров. Как вы оцениваете результат матча?

— Что касается результатов. Конечно, полностью я не могу быть удовлетворённым, поскольку я всё-таки проиграл, но тем не менее в чём-то я чувствую себя даже победителем. Это трудно объяснить, но если разложить матч по полочкам, в принципе, я играл на данный момент с лучшим – по крайней мере, матчевым – игроком мира. Для меня это вообще не вопрос: на данный момент никто бы его не обыграл.

Если проанализировать итоги: мы сыграли двенадцать классических партий, из них я проиграл одну – и ту подставил, тому были некоторые причины. Мы сыграли два тай-брейка, первый тай-брейк мы играли очень долго, часов семь, и была очень упорная борьба.

Касательно творческой стороны: особенно во второй половине матча было много достаточно интересных партий, каких-то идей, комбинации были даже проведены на уровне такого матча. В принципе, в чём-то я удовлетворён.

— Были ли у вас какие-то шансы на победу в матче? Каковы основные причины поражения?

— Конечно, я немножко упустил свой шанс: в третьей партии были хорошие шансы на выигрыш, но я ими не воспользовался. Практически это был мой единственный шанс как-то повернуть ход матча. Мне было бы интересно, как бы себя повёл Бомстра, если бы я вёл в счёте. Но, к сожалению, этого не случилось.

Я играл один против целой страны, у него была очень мощная команда, как и на прошлом матче (ссылка), у меня никакой поддержки не было. Про нашу федерацию я и говорить не хочу – спасибо, что сильно не мешали.

Он просто (в матче так точно) лучше меня играет. Поэтому тут особых причин искать не надо. И даже если бы мне помогали сильно. У нас огромная разница в возрасте, никогда в матчах у соперников не было такой огромной разницы в возрасте.

— Такая же разница в возрасте была в матче 3 года назад.

— Да, действительно.

Этот матч всё-таки был более упорным, хотя... трудно сказать: в том матче у меня была просто выигранная позиция в партии с классическим контролем. Удалось провести план окружения. В этот раз я меньше окружал, но и он играл более аккуратно. Если он не знал чего-то в дебюте, то сразу уходил от этого, если чувствовал, что я что-то подготовил. Потом они с командой это разбирали – и он к этому возвращался. Подготовка у них была совершенно фантастическая!

— По поводу подготовки как раз хотел спросить. Понятно, что Рул Бомстра и его команда провели большую работу перед матчем. Как вы можете описать работу команды во время матча?

— Это не так сложно было видеть, мне она была абсолютно понятна. Они посмотрели все мои партии, подготовили все дебюты. Поэтому я старался их удивить с первых ходов, сыграл опять несколько дебютов, которые никогда в жизни практически не играл. И за белых, и за чёрных делал новые ходы, чтобы они не оставались без работы.

— Отмечу, что вы часто повторяли одни и те же дебюты. Какова была ваша стратегия?

— Это для матча нормально. Это и в том матче у нас было. Они что-то по ходу пытаются усилить, но мне даже было интересно, что они придумывают. Иногда что-то придумывали, иногда у них не сильно получалось, иногда я их обманывал – в том плане, что они думали, что я буду меняться, а я уже не менялся и шёл на какую-то принципиальную позицию, если она меня устраивала.

Их немножко раздражала моя тактика, потому что было несколько таких не очень приятных интервью. Оставим это на их совести, потому что такие интервью, я думаю, не красят. Даже того же Бомстру, когда он говорил, что я как-то играю скучно – меняю шашки и т.д. Было видно, что им не нравилось, что они ничего не могут. Я играл спокойно; когда мне что-то не нравилось, я просто шёл на размены, но не всегда. В итоге я всё равно шёл на какую-то борьбу – но с того момента, с которого мне хотелось и мне нравилось, а не ему. И поэтому фактически ему достаточно тяжело было что-то создать – он из двенадцати партии одну выиграл и в одной только имел шансы.

В принципе, я считаю, что стратегия была достаточно правильная, и ни в коем случае нельзя сказать, что я уходил от борьбы – я просто шёл на неё в тот момент когда он, возможно, даже этого не ожидал.

Вначале я уходил от теоретических разработок, потому что соревноваться в этом с ним было просто глупо. И, конечно, это их раздражало, можно так сказать. Потом, во второй половине, я стал играть уже более агрессивно, и, если была возможность захватить центр, я захватывал, поэтому было достаточно много интересных партий, на мой взгляд.

После матча у меня абсолютно нет расстройства. Многие даже мне писали, поддерживали, что как бы в чём-то я и выиграл. Я даже не считаю себя в полной мере проигравшим. Я думаю, что никто бы данный момент матч у него не мог бы выиграть, и я не вижу человека даже близко. Он играл постоянно по первой линии компьютера, и у меня даже было впечатление, что у него стоит чип.

Очень сильно играл тай-брейки, всегда имел время, и, конечно, мне было очень тяжело с ним играть. И никогда даже близко, когда я играл матчи с кем-то другим, у меня не было такого чувства.

— Три года назад вы уже играли матч с Рулом Бомстрой, и он проходил по похожему сценарию. Чем этот матч отличается от предыдущего?

— Тот матч сейчас уже немного стёрся в памяти, но попытаюсь ответить. В этом матче я больше играл центром, в том матче больше окружал.

Также там был один тай-брейк, в этом было два. Но в том матче я проиграл шестую партию, и поэтому не было тай-брейка. Я ещё смеялся, что силы сохранил и был выходной. А в этот раз я защитил шестую партию с трудом – и в результате вместо выходного был тай-брейк. Тай-брейк я всё равно проиграл, и получилось практически то же самое, только выходного лишился.

— По поводу тай-брейков. Вы десятикратный чемпион мира по блицу, но в регламенте матча блица как такового нет. Для контроля блица (10+5) больше подходит термин Эдварда Бужинского «обрезанный рапид», а для контроля суперблица (10+2) – «суперобрезанный рапид». Получается, что вы не могли использовать одну из своих сильных сторон.

— Три года назад на тай-брейке были такие же контроли времени. Тут мне комментировать нечего – это прописано в правилах ФМЖД. Можно их ругать, но такие они есть. Изменить их, наверно, можно только на Генеральной ассамблее, я не силён в этом. Правила на матч можно было бы изменить, только если бы оба соперника захотели это сделать, но я не думаю, что Бомстра бы захотел их менять. Со своей стороны я не выставлял каких-то особых требований.

— Как вы в целом оцениваете справедливость действующей системы выявления чемпиона по игре с классическим контролем? Ведь, по сути, всё решается в тай-брейках. Может быть, есть смысл что-то изменить?

— Возможно, и можно что-то поменять; знаете, это такой вопрос дискуссионный. Любую систему можно найти несправедливой. В любой есть какие-то изъяны, а тем более в шашках, когда много ничьих.

Хочу сказать, что стоит больше внимание заострять на каких-то творческих моментах. Поэтому тай-брейк был после шестой партии, чтобы был какой-то результат. И я согласился на него, по-моему, это не прописано в правилах ФМЖД. Это скорее просьба организаторов. Мне даже казалось, что это для меня более выгодно, чем играть один очень длинный тай-брейк в конце матча. Даже дело не в выгоде, я просто понимал, что есть какие-то вещи, кроме собственных интересов, какое-то «паблисити» для матча.

У шахматистов в матче Карлсен – Каруана (2018) было 12 ничьих – и ничего. Хотя матч, по моему, был достаточно скучный. У нас всё было достаточно весело, много интересных партий, особенно во второй половине матча.

Хорошо, а какую систему применять? Можно сделать больше классики, а если ничья – то что? Главный судья Анри Мако говорил, что нужно вернуться к старой системе, допустим не 20, а 15-16 партий в классику и в случае ничьей чемпион мира сохраняет своё звание. Но тогда чемпион мира изберёт соответствующую тактику – и претенденту будет сложно чего-то добиться.

Можно перейти к системе по сетам, но там тоже всё будет решаться в тай-брейках.

У шахматистов тоже 12 партий в классику, а потом тай-брейк. Ничего другого пока не придумали.

— Что вы можете сказать про систему проведения женских матчей? При такой системе в случае ничьей в классику соперницы ежедневно играют ещё в рапид и блиц.

— Не могу сказать, хуже она или лучше, но она просто на износ, очень тяжёлая. Я играл так короткий матч с Георгиевым – конечно, эта система требует очень большого количества сил. Но эта система тоже имеет место быть. Под неё, наверно, легче найти спонсоров, потому что она более зрелищна.

Систем много, но в итоге всё сводится к уменьшению количества времени. Извините за каламбур, но это веяние времени.

— Затронем скандальную тему, связанною с ночью перед восьмой партией. Многие наши читатели уже слышали об этом в вашем интервью на английском языке или читали в комментариях на нашем сайте, но всё же без этого интервью будет не полным. Прокомментируйте пожалуйста.

— Я не ищу в этой истории каких-то конспирологических мотивов. Уверен, что это было сделано не специально. Так получилось, что организаторы не проследили за этим.

В отеле мне дали номер с «connecting door»: так называется, когда номер соединён с соседним внутренней дверью. Это удобно для семей с детьми. У нас с собой детей не было, и нам такой номер был не нужен. Я заметил эту дверь не сразу, и в соседнем номере никто не жил, поэтому не было никаких проблем и причины менять номер.

Но в один прекрасный день туда заехали гости и начали шуметь. В итоге я две ночи практически не спал. На каких-то подробностях, думаю, останавливаться смысла нет, но так получилось.

Благодаря этому в том числе, зевнул удар в восьмой партии. Позже мы переехали в другой номер – но потерянного не вернёшь…

— А теперь задам вопрос от одного из самых активных комментаторов нашего сайта, известного гроссмейстера Эдварда Бужинского: «После прошлого и этого матча ясно (а в шахматах это давно уже всем ясно), что без команды или хотя бы квалифицированного помощника матч не выиграть. Почему, особенно в 2019 году (насчёт этого года более-менее ясно), Федерация шашек России не предложила помощь в финансировании для этой цели? Или Вы отказались, если была предложена такая помощь? Влияло ли на вашу игру, настроение такое отношение к Вам в 2019-м и в этом?»

— Спасибо за вопрос. Буду краток. ФШР за последние 10 лет никогда и ни в чём мне не помогала! Ни в командировании на официальные турниры, ни каким-либо другим способом. То есть за 10 лет она истратила на меня 00 рублей и даже 00 копеек.

Я уже привык к такой ситуации и от этого состава федерации ничего и не жду. Главное, чтобы не мешали! Потому что бывало и такое.

По поводу моего настроения. Конечно, в моральном плане было немножко тяжеловато играть, потому что я прекрасно понимал, что за Рула болеет вся страна и эта победа им нужна. А в России этому матчу, как и предыдущему, не придавали никакого значения и не освещали его никак. Если в этот раз это можно объяснить какими-то там юридическими тонкостями, то предыдущий матч был и для российской федерации шашек законный – но ситуация была такой же. Поэтому ссылка на то, что ФШР не признаёт этот матч, тут не проходит.

— Как вы считаете, имеет ли Александр Гетманский право на матч? И поясните вкратце суть проблемы: почему оказалось несколько претендентов?

— Могу сказать, что ситуация создалась сложная. На мой взгляд, её создало предыдущее руководство ФМЖД. Бывают такие случаи, когда по-любому будет несколько пострадавших, – и сейчас как раз создалась такая ситуация.

С одной стороны, Александр Гетманский занял 2-е место и, конечно, какие-то права на матч у него есть. С другой стороны, Рул Бомстра не виноват, что ему не дали использовать свои права на матч и, таким образом, он потерял возможность завоевать титул.

Я не разбираюсь в аннексах ФМЖД и не могу на себя взять ответственность по их правильной трактовке. ФМЖД решила так – и фактически выбора у меня не было. Я подчинился этому решению.

Хочу также напомнить, что если бы матч Георгиев – Бомстра состоялся в запланированные сроки, то этой проблемы вообще бы не было.

— Спасибо большое за ответы, Александр. Скажите напоследок ещё что-то о матче в целом.

— В целом я уезжал из Нидерландов в хорошем настроении, нет у меня никакой депрессии. Считаю, что этот матч внёс свой вклад в пропаганду шашек. Ежедневно большое количество зрителей смотрело трансляцию. В Нидерландах матч освещался в прессе на высшем уровне, приезжали репортёры с первого канала телевидения.